Серия двадцать третья.

Серия двадцать третья.
Мэри Паллетт.«Love Letter»

Nil Ciuró - Charm

Я просто чудовищно сильно растолстела. К сожалению, в приютившем меня роскошном особняке есть абсолютно всё, кроме весов. По этой причине я не могу узнать роковой цифры и наметить план похудения. Хотя я чувствую себя такой нездоровой, что вряд ли смогу придерживаться диет или каких-то физических занятий. Возможно, виной всему гормональный сбой, какое-то возрастное нарушение. Я просто старею, вот и всё. Прощайте счастливые деньки, когда я могла объесться масляного попкорна в кино, потом пойти в ресторан, перед сном потягивать пиво с креветками, а с утра пойти на пляж и при каждом удобном моменте любоваться своим плоским животиком и соблазнительной грудью. Теперь же, после завтрака яблоками, обеда травяным супом и ужина морковным пюре, я наблюдаю у себя потяжелевшие бедра и округлившийся живот.

Ни на секунду я не забывала о той хвори, что подтачивала меня изнутри, однако помирать я собиралась красивой и молодой, в мягком гробу, в шелках и золоте, а теперь картина вырисовывается совершенно другая. Если так пойдет и далее, хоронить меня будут стыдливо и тайно: в глухом деревянном ящике и при помощи грузового крана, а единственными приглашенными на прощание будут рабочие, считающие, что хоронят бегемота.

Отражение в зеркале вызывает слезы и желание ослепнуть, только бы не видеть эту потяжелевшую задницу.

Свекровь моя, напротив, считает, что краше меня никого нет, оскорбляет свежей садовой розой и интимно шепчет мне на ухо о своих творческих задумках с моим участием. Я лью слезы и предполагаю, что на меня такую позарится разве что Рубенс, а Мария издевается, говорит, что я мечта Боттичелли. И красивой она видит меня не в летнем платье и шляпке, а голой, непременно голой, ничем не прикрытой, в естественном своем платье.

Она беспощадно сдергивала с меня одежду, игнорируя слезы и мольбу. Свекрови неинтересны были мои глупые доводы и детские кривлянья.

- Я размером с Юпите'г! - две слезинки упали на ковер.

- Брось, Мэри. Я еще никого краше не видела, - отрезала Мария, прикрывая мою грудь волосами так, что ее все равно видно, откуда ни взгляни, - Загляденье.

- Во дво'г голой не выйду!

- Почему нет? Это так пикантно! - она склонилась к моему уху, - Представь только, чего там себе напридумывает Дэниэл.

От неожиданности я даже перестала плакать и удивленно поглядела на свекровь, решив, что мне это послышалось.

Вместе с животом и бедрами росло мое непрекращающееся вожделение, из-за которого возникла мучительная и болезненная бессонница. Клянусь богом, в течении дня в моем сознании сами-собой появлялись короткие фантазии о том, как руки мои скользят по крепкому предплечью или как разгоряченная мужская фигура придавливает меня к матрасу; а ночью меня то и дело поднимают сновидения о пылких ласках, жарких поцелуях и всем из этого вытекающим.

До встречи с бывшим супругом низменные плотские желания частенько просыпались в моем молодом теле, но я была слишком уж раздавлена психологически, чтобы уделять время даже на мысли о собственных ощущениях. Всё это подавлялось само-собой.

Появление Дэниэла разрушило бетонную стену разделяющую меня от всего интимного, и, казалось бы, вместе мы познали все, что можно и нельзя, но при этом, кое-в чем я все еще оставалась совершенно неопытной. Я не знала, как утолить свой сексуальный голод в одиночку, без мужчины. Нет, конечно, мне были известны некоторые способы (ради всего святого, в тумбочке у меня припрятана мужская часть тела), но я не была уверена в том, что это сработает в моем случае. Если подумать, я делала это тысячу раз, но никогда не была совершенно одна.

Мария усадила меня на огромную лошадь и вывела во двор. Быть может, кто-то заподозрит во мне распутницу из тех, что мечтают о близости со зверушками, но нет. Верхом, без седла и поводьев, единственное, о чем я думала — равновесие. Держась совершенно неустойчиво, я снова тихонько плакала от страха перед высотой и кобылой, от боли в спине, от палящего солнца и, конечно, от стыда. Глядеть я и не желала, но отчетливо чувствовала на себе недобрые и осуждающие взгляды соседа, бывшего мужа и Ванессы. На их реакцию Мария ответила возмущенными восклицаниями об искусстве и прочем, но ситуация по-прежнему оставалась крайне неловкой. Доброго соседа этот неприкрытый и бессовестный срам смутил настолько, что он навыдумывал кучу причин для того, чтобы покинуть нас. Как ужасно!

Лишь на прохладном берегу озера я нашла покой. Лошадь почти не двигалась, Мария, наконец, замолчала и перестала ворковать и шумно восхищаться своей работой, вдали ласково пела перепелка и ни один лишний взгляд на мое тюленье туловище не мог просочится сквозь заросли сирени.

По окончанию я завернулась в халат и одеяло, спряталась в теплой постели и непродолжительно жалела себя, пока не пришла пора собираться на Даррингтонгские фейерверки. В одежде мне, конечно, было комфортнее, но нельзя было не заметить этой перемены в семейной атмосфере, нехорошего напряжения и холода. Мужчины и не глядели на меня, а во взгляде Ванессы читалось некоторое сочувствие. Мне снова захотелось поплакать.

Фейерверки, однако, к удивлению моему, меня заворожили, как ребенка. Ничего особенного, обычные салюты, гораздо скромнее новогодних, но мне отчего-то было очень радостно глядеть в небо и ловить фотоаппаратом яркие вспышки. Поначалу рядом стояла Ванесса, но потом я осталась одна. Мне ужасно не хотелось смотреть на праздничные поцелуи, которых мне не достанется, поэтому я пыталась незаметно отделиться от своей группы и переждать праздник в отдалении.

Но с нами была Мария, поэтому нецелованным не ушел никто.

Сама она быстро наградила всех сердечными лобзаниями, после чего велела всем основательно перецеловаться. Чарли спокойно подставлял свои губы и щеки, а Флоренс ко всем страстно прижималась своим алым ртом, Ванесса тепло и мягко приобняла меня и кратко прижалась своей щекой к моей, при этом старательно вытирая свои губы после поцелуев с девочкой. Когда передо мной возник красный, словно томат, мистер Маршалл, я перестала дышать. А когда он наклонился для поцелуя в щеку и для полного сближения нам не хватило сантиметра, я чуть не разревелась от стыда и отчаяния. Конечно, сосед уже заклеймил меня развратницей и падшей женщиной и не желает даже стоять рядом, чего уж говорить о поцелуях. Не успела я скривиться от надвигающихся слез, как оказалась в удушающие-крепких и жарких объятиях своего бывшего мужа. Оказалось, что очередной не желающий целовать меня мужчина получил выговор от своей матери, а затем и невинный толчок в спину. В полете к расстроенной бывшей супруге, доктор Лэнгфилд здорово споткнулся, поэтому-то его объятия и были такими страстными. Он быстро исполнил поцелуй: резко потерся своей щетиной о мой висок, после чего поспешно и почти грубо отодвинул меня подальше и ушел явно недовольный.

В этот раз глаза мне застлала не обида, а пробудившееся желание.

По возвращению домой я твердо вознамерилась воспользоваться игрушечным пенисом, поскольку всплывающие в памяти обрывки сновидений, похотливый взгляд брошенный на меня каким-то пастухом, грубое прикосновение Дэниэла под фейерверком и приятный запах, исходящий от мистера Маршалла, вводили меня в преступное исступление. Но огромным противовесом этому ощущению было чувство ответственности за Флоренс и Чарли. Я совершенно позабыла о запретных шалостях, как только эти двое появились на пороге моей спальни с просьбой о дополнительной сказочке на ночь.

- Это как бал, ве'гно? - прошептала Флоренс, когда сказка была дочитана, а свет погашен.

- Наве'гное. Цветы, музыка, угощения — похоже на бал, - ответила я, крепче обнимая ее и Чарли, - Куча гостей, то'гт...

- И ты тоже будешь в на'гядном платье?

- Да.

- В новом? Или каком-нибудь ста'гом?

- Поглядим, - улыбнулась я, наблюдая за тем, как опускаются рыжие ресницы.

В детской каждому из детей полагалась своя постель, но Чарли и Флоренс спали вместе, потому как во время вечернего чтения вместе мы могли уместиться только в большей кровати — кровати девочки, где во время сказки и засыпал Чарли. Никто их совместному сну не препятствовал, потому что ночуя рядом с Чарли, Флоренс совершенно не потела, не раскрывалась, не просыпалась и не засовывала руки в свои панталончики. А мальчик везде спал как ангел: засыпал во время сказки, всю ночь лежал со сложенными ладошками под румяной щекой, а утром просыпался раньше всех и старался никого своим пробуждением не тревожить.

Поначалу, когда дети переехали из моей спальни в детскую, я нет-нет да просыпалась от кошмаров и бежала проверять их, но со временем мне стало спокойнее. А когда Чарли и Флоренс стали спать в одной кровати, тревога необъяснимым образом прошла совсем.

- Мэ'ги, - буркнула Флоренс во сне.

Я улыбнулась и устроилась удобнее между ними, надеясь, что в этом островке невинности и чистоты спасусь от удушающего вожделения. Не вышло, конечно. Как только дети сладко засопели, меня стало убаюкивать воспоминание о чьих-то теплых объятиях, а затем резко выдернуло из сна с оставшимся в памяти видением о чем-то, что не решаюсь описывать.

Решительно я покинула спальню и отправилась к себе, намереваясь разделаться с мучительным жаром. Как это сделать я все еще не представляла, поэтому отправилась вниз, в фортепианную комнату, где осталась моя очередная потешная книжонка про яшмовые пещеры и жезлы страсти. На цыпочках ступая по ковру, я на мгновение остановилась у прохода на кухню, вбирая в себя вдохновение и настрой. Доктор Лэнгфилд серьезно глядел в экран ноутбука и, судя по неподвижному виду, читал или смотрел что-то. Он ничего не заметил. Я двинулась вперед, пересекла холл и тихонько вбежала на заднюю веранду.

Только когда книга оказалась в моих руках, я поняла, что в помещении нахожусь не одна. В дверном проеме ведущем в сад, высилась темная фигура какого-то незнакомца. Окоченев от страха, я попятилась назад и непроизвольно вскрикнула от испуга.

Фигура взломщика буквально испарилась. Рядом тут же возник встревоженный Дэниэл. Он оттолкнул меня в сторону и двинулся было вперед, но незнакомца уже и след простыл. К тому же, в саду была непроглядная темнота — Дэни даже в очках ничего не увидит.

- Мисте'г Ма'гшалл, - тяжело выдохнула я, хватаясь за сердце, - Это был мисте'г Ма'гшалл. П'гоник в дом.

Хорошо заперев дверь в сад и тщательно проверив оконные щеколды, мы с Дэниэлом погасили свет и покинули фортепианную комнату, переместились на кухню. О своей книге, пластинках и ночных планах я напрочь забыла. Дэни хмуро сидел перед своим выключенным ноутбуком и пустым взглядом наблюдал за тем, как я завариваю себе чай. Никто из нас не говорил ни слова.

- Может, полицию стоит вызвать? - не выдержала я.

- Ага, точно, - саркастично усмехнулся Дэни, - Они, скорее, местному негласному шерифу поверят, если он скажет, будто мы обдолбались своей городской дурью и всю ночь жирафа во дворе ловили, чем нам, если расскажем о том, что он вломился к нам.

- Тогда... Может быть позвонить ему? Он оставил номе'г своего мобильного телефона.

- Ты думаешь, он захочет поговорить об этом? - прищурился Дэни, - Знаешь, что он сделает? Тут же вызовет к нам службу контроля за оборотом наркотиков.

- И что же делать? П'гикидываться, будто ничего не случилось?

- Сходим к нему завтра. Поговорим напрямую.

- П'гавильно. Точно, - согласилась я с твердым кивком, - Должны же у него быть хоть какие-то объяснения.

- Да, - невесело рассмеялся Дэниэл, - К утру-то он точно выдумает себе оправдание.

- Что ты имеешь ввиду?

- Зачем он по-твоему заявился? Есть предположения?

Я пожала плечами. Дэниэл не сводил с меня глаз.

- Ладно, - вздохнула я, хватая свой стакан с остатками чая и поворачиваясь к двери, - 'газберемся с этим завтра.

- Maîtresse Pallette, - окликнул он, когда я уже почти покинула кухню, - Постарайтесь больше не разыгрывать нудистский пляж во дворе моего дома, и тогда, скорее всего, сюда не будут залезать психопаты. Наш консервативный сосед вероятно решил, будто после увиденного обязан жениться на вас, как примерный христианин. Arrêtez taquiner notre voisin, mon cher. Вы толкаете его на безумства.

Вспыхнув красным от обиды и смущения, я заморгала словно глупая, но не нашла что ответить. Только лишь быстро выдохнула пожелания доброй ночи и поспешно удалилась к себе.

О запланированных ночных шалостях я так и не вспомнила, слишком уж была поражена и шокирована дерзким и бесцеремонным вторжением соседа в такой поздний час. По старой привычке я даже вставала несколько раз и бежала к детям, подгоняемая тревогой. Вдруг за окнами детской комнаты мелькает призрачное лицо соседа...?

И все-таки, зачем он влез в дом? В том, что в фортепианной комнате я увидела именно мистера Маршалла, сомнений не было. Опытный глаз портретиста мгновенно отметил знакомую линию напряженной челюсти, сильный подбородок и прямой нос. И шляпу в руках. Но что ему понадобилось в такой поздний час, я понять не могла. Что может заставить человека тайно прокрасться в дом к соседям в такое время, если не какие-нибудь темные дела...? И все-таки он непредсказуемый, в плохом смысле этого слова. Полон неприятных сюрпризов.

Объяснений у меня не было. Версия Дэниэла казалась какой-то фантастической. И чем дольше я размышляла о произошедшем, тем меньше мне хотелось идти к соседу за разъяснениями.

Утро ворвалось в мою спальню серым и холодным призраком, однако свежести и воздуха в нем было куда больше, чем прохлады, так что картина за окном была вовсе даже и не пасмурной. Казалось, что пышный наш сад замер в ожидании долгожданного дождя. Прямо под моими окнами прошли Чарли и Мария, все еще в пижамах. За ними радостно скакал Борис.

Решив, что, вероятно, уже здорово опаздываю на назначенный поход к соседу, я поспешно покинула спальню и отправилась на поиски бывшего мужа. В холле первого этажа он стоял прекрасный, как с картинки, разодетый очень уж парадно.

- Что? - икнула я сонно, - Уже по'га? К мисте'гу Ма'гшаллу?

Он продолжил чистить стекла своих очков, выдерживая паузу.

- Я собираюсь посетить церковную службу вместе с Флоренс, - произнес он спокойно, после чего помолчал еще секунд десять, полируя стекляшки, - Но перед этим, я надеюсь, вы присоединитесь ко мне для разрешения вопросов с нашим любезным соседом.

- Но сегодня же не воскресенье, - брякнула я невпопад.

Дэниэл поглядел на меня внимательно, должно быть пытаясь сдержаться и не сказать оскорбительного.

- Конечно, - кивнула я, - Дайте мне па'гу минут.

Быстро собрав себя в элегантную даму, я выглянула в окно, чтобы поглядеть на детей. Мария рассказывала им о чем-то, указывала рукой на горы и озеро. Чарли послушно вертел головой туда, куда указывала бабушка, а принаряженная к службе Флоренс со скучающим видом шаркала ногой, нарочно поднимая пыль. Отчего-то понурая Ванесса сидела в садовом кресле с закрытыми глазами и нюхала чашечку с кофе. Я помахала им рукой и отправилась к Дэни.

Весь путь до дома соседа мы провели в молчании. Собранный и сосредоточенный Дэни шел впереди, а я, совершенно запыхавшаяся и взволнованная, тащилась позади. Бывший муж казался спокойным и уверенным в том, как собирается себя вести и что скажет мистеру Маршаллу, но на лице его все-таки проступала некоторая тень раздражения и неприязни, и это меня отчасти пугало. Я рассчитывала на мирную беседу, объяснения и теплый итог, но из-за настроя Дэниэла, боялась, что грядущий разговор испортит добрососедские отношения.

А как только мы оказались у дома мистера Маршалла, мне захотелось развернуться и бежать назад. Но Дэниэл двигался неумолимо быстро.

На стук в дверь сосед ответил не сразу, нам пришлось постоять некоторое время на крыльце, прежде чем мы услышали негромкое «открыто» откуда-то из глубин его жилища.

Мистер Маршалл вышел к нам сразу, как только мы пересекли порог его дома. Судя по виду, он точно знал, по какому вопросу мы пришли.

- Доброе утро, - спокойно приветствовал Дэниэл, но в тоне его я услышала требовательное «жду объяснений».

Сосед кивнул, но ничего больше не сказал.

- Мистер Маршалл, - наконец не выдержал мой бывший муж, - Мы безмерно уважаем вас, но объясните, ради всего святого, зачем-

- Вы пришли дать ответ, - твердо кивнул сосед, зацепившись за меня пронзительным взглядом, - Лично.

- Ответ? - Дэниэл глядел то на меня, то на него и из последних сил старался держаться холодно, - Мистер Маршалл, пожалуйста, объясните, по какой причине вы решили вломиться в наш дом?

- Что? - сконфузился сосед, - Я... Я кое-что оставил. Так сказать... послание...

Мы с Дэни переглянулись, совершенно не понимая, о чем речь.

- Это личное, - попытался объяснить мистер Маршалл, покрываясь розовыми пятнами.

Ничего не ответив на это, мы с Дэниэлом уставились на соседа, ожидая продолжения.

- Вы не нашли его, так? - вздохнул он досадливо.

- Вы оставили что-то? В фо'гтепианной комнате? - резко выпалила я, ощущая, как в бывшем муже начинает бурлить нетерпение.

- Да, я... оставил кое-что, - признался он тихо, украдкой бросив короткий взгляд на Дэниэла, - Для вас, Мэри.

Мой бывший муж недовольно засопел и напустив вид чрезмерного неудовольствия, внимательно наблюдал за тем, как растерявшийся сосед, силиться собраться воедино и начать говорить как взрослый. Подтвердив свою теорию о том, что цели мистер Маршалл преследовал романтические, Дэни делал все, чтобы сделать момент еще более неловким.

- Я хотел бы знать, не согласитесь ли вы посетить вместе со мной театральное представление сегодня вечером? Возможно, вы будете заняты подготовкой к завтрашнему торжеству, но не откажите мне, спектакль совсем не длинный, - быстро заговорил он, взмокнув от волнения, - Играет одна моя знакомая, утверждает, что представление вовсе не деревенского уровня, поэтому-

Тут Дэни поднял руку и открыл было рот, чтобы сказать что-то, вероятно, связанное с вторжением в частную собственность, но сосед перебил:

- Да, я не знаю как да и не хочу оправдывать свой поступок. Это было неразумно и по-детски, я прошу прощения, доктор Лэнгфилд. Даю вам слово, такого больше не повторится.

Дэниэл не собирался даровать соседу прощение так запросто. Он набрал в грудь побольше воздуха для, вероятно, гневной тирады, но я перебила его:

- Конечно, мисте'г Ма'гшалл. Я очень хочу посетить п'гедставление.

Все вокруг намекало на то, что сосед — темная лошадка, непредсказуемый и загадочный человек с мутной историей за плечами, но я, как истинная дурочка, конечно, согласилась составить ему пару в вечерней прогулке до Даррингтона. Конечно, Дэни здесь мог бы выразиться красноязычнее, приправить свое мнение отборными ругательствами и оскорблениями, и это при том, что ему не было известно о загадочной истории о прошлом соседа. Достаточной причиной для отказа он считал это бессовестное проникновение в наше жилище и последующее за ним робкое признание, достойное забитого четвероклассника.

Домой бывший муж шагал так быстро, что мне то и дело казалось, будто он пытается убежать от меня.

- Большое дело, - ворчал он так, чтобы я слышала, - Мог бы и телефоном воспользоваться...

Я почему-то рассмеялась.

- Нужно было проникать в наш дом, чтобы записку оставить... чертов псих... тратит наше время, - Дэни ругался сквозь мой смех, должно быть думая, что хохочу я над поступком соседа, - Не знаю, что может быть глупее... записка... ему что, девять лет?

Я снова и снова смеялась, радостно и беззаботно, упиваясь легкостью поселившейся в моей душе. Еще вчера я почти смирилась с тем, что являюсь непривлекательной пародией на женщину, а сегодня выясняется, что красота моя пьянила и толкнула на авантюру не кого-нибудь, а законченного вдовца, убежденного праведника несущего обет безбрачия. Пускай он, возможно и маньяк, но зато я впервые за долгое время почувствовала себя женщиной.

Сразу после отъезда Дэниэла и Флоренс, я взяла поздний завтрак, поймала щенка и скрылась в саду, где играл Чарли. Пока я лакомилась оладьями, любовалась озером и угощала Бориса кусочками хлеба, мальчик бегал по тропинкам, в поисках наиболее необычного подарка для меня. Скоро возле моей тарелки выросла горка из красивых камешков, вокруг которой Чарли разложил различные другие свои находки: ракушку, дужку от очков, крыло бабочки, крошечную луковицу и покрытого грязью солдатика.

Скованная сладкой ленью, я не хотела вставать с удобного кресла, поэтому завтрак мой затянулся до ланча.

- Мисте'г Ма'гшалл п'гигласил меня на теат'гальное п'гедставление, - сообщила я Ванессе, вместо благодарности за поданный мне фруктовый салат, - Сегодня вече'гом.

- Что?! - изумилась она.

- Пригласил на свидание? Серьезно? - свекровь подняла свои красивые брови.

- Да, вче'га он заглядывал... но, видимо, не 'гешился... - начала объяснять я, осторожно опуская момент незаконного проникновения среди ночи, - Сегодня ут'гом мы с Дэни зашли к нему. 'гешили, что что-то случилось. Он выглядел взволнованным ночью...

- И он объяснился с тобой? Пригласил в театр? - улыбнулась Мария, - Как прелестно.

- Неожиданно, - покачала головой Ванесса, - Обычно он так сдержан.

- Конечно, он не смог устоять перед волшебным образом Леди Годивы, - мечтательно вздохнула свекровь, - Выглядела ты удивительно...

Я замахала руками, совершенно не желая припоминать свою позорную роль толстой натурщицы. Еще меньше мне хотелось думать о том, что работа не окончена и продолжение может быть запланировано на ближайшие дни. Больше не желаю гулять голой по саду.

- Между прочим, театр здесь совершенно изумительный. Старой постройки, зачатый двумя европейскими мастерами как модный синематограф или зал городских собраний. Совершенно выделяется на фоне общей, с позволения сказать, архитектуры. Обожаю это место.

- Ничего себе, вот мы и нам туда попасть, - надулась Ванесса, помешивая свой чай.

- А почему бы вам не совместить свидания?! - радостно предложила Мария, - Уверена, против никто не будет! Вам будет интереснее с мистером Маршаллом, поскольку он местный и все знает, а Мэри будет комфортней, если вы с Дэни будете рядом. Первые свидания могут быть неловкими.

Я положила голову свекрови на плечо. Всё она про меня знает.

Дэни еще не вернулся с церковной службы и понятия не имел о совместном свидании, но Ванесса уже вовсю прихорашивалась, вывалила все свои вещи из шкафа и крутилась перед зеркалом примеряя все подряд. Она склонила меня помочь ей с выбором, посидеть с ней и поболтать, посекретничать, в общем, поиграть в сестер. Мне в такой роли было неуютно, и хоть я и не испытывала к Ванессе особенной неприязни, хотелось поскорей ее покинуть...

Чтобы уже в своей спальне устроить игры в дочки-матери с вернувшейся Флоренс. Она к моей затее отнеслась точно так же, как я к посиделкам с Ванессой, но противостоять соблазну перед красивыми платьями не могла. Еще в первый день ее появления в особняке, я заказала кучу платьев, решив, что даже если мне не позволят удочерить ее, я подарю ей что-то красивое. И вот, у нас появился повод совместно покрутиться у зеркала. Я ищу наряд для театра, а Бемби примеряет платья для вечеринки.

- Это... до захода солнца... - она с восторгом танцевала и вращалась в легком и пышном платье светло-зеленого, переходящего в нежно-розовый, цвета, - А это... - она схватила и приложила к себе слишком уж роскошное для маленькой девочки, черное, бархатное платье расшитое блестящими камням, - На вече'г и до ут'га...

- Знаешь, Фло'генс, ты, конечно, можешь на'гядиться во что угодно, но вече'гинка в общем-то не настолько фо'гмальная, - пыхтела я, силясь застегнуть на себе очередной вечерний туалет, - Ванесса сказала, что все будут в летних штанишках и шлепанцах... Застегни-ка мне молнию.

- Мне все 'гавно, что наденут д'гугие, - она ловко застегнула мне молнию, пригладила складки, сос'гедоточенно оглядела мою спину, бедра и заднюю часть, после чего еще раз пригладила платье на мне, для ве'гности.

Мне захотелось обхватить ее руками, прижать к себе и сказать что-нибудь сопливенькое.

- Это все твои на'гяды...? - задумчиво спросила Флоренс, заглядывая в мой гардероб.

- Нет, только то, что я п'гивезла с собой, - ответила я, но заметив печаль в ее глазах, добавила, - Я художница, Бемби, меня по 'габоте п'гиглашают на выставки, п'гедставления, семина'гы, 'газные-'газные ме'гоприятия, о кото'гых пишут некото'гые газеты и жу'гналы. Поэтому мне нужно всегда выглядеть на'гядно.

Флоренс поглядела на меня непродолжительно, после чего снова уставилась на ряд вешалок.

- У моей мамы не так много платьев. П'газдничное только одно. 'гозовое, с ленточками.

Для Бемби в моем гардеробе нет ни одной по-настоящему красивой вещи, ничего, что сравнилось бы с маминым праздничным платьем в ленточках. Она, вероятно, и эту нарядную примерку с удовольствием променяла бы на один шанс просто снова взглянуть на любимый мамин наряд.

- Когда у мамы все наладится, появится больше поводов одеваться п'газднично. И больше платьев, - попыталась утешить девочку я.

- Ну да, - она отмахнулась и схватила одно из моих, - Вот это. Для вече'гинки. Тебе подойдет, к'гасота.

- Бемби, - я погладила ее волосы, - Давай пода'гим твоей маме платье? Что скажешь? Ты сама выбе'гешь.

- Что? - она недоверчиво отпрянула, - Купим платье моей маме? П'газдничное? Ты се'гьезно?

- Се'гьезно. И ты подаришь ей его.

Вместе мы погрузились в мир интернет-магазинов. Я хотела выбрать для Вероники что-то легкое и светлое, что-то, что она могла бы надеть и на свадьбу (надеялась, что она выйдет замуж) и на школьный пасхальный праздник, но Флоренс настояла на странном, шерстяном, совсем недорогом платье. Выглядело оно нарядно, но вовсе не являлось дорогим вечерним туалетом, который принято носить с бриллиантами. Когда покупка была оформлена, девочка с серьезным видом уставилась в экран, медленно изучая алгоритм доставки, должно быть до конца не веря в то, что платье уже в пути. Отвлеклась она только тогда, когда я облачилась в наряд по ее выбору.

- Очень к'гасиво! - закивала она, округлив глаза, - Вот будет здо'гово, если докто'г Дэни наденет смокинг и вы будете целоваться, а потом поженитесь.

Я с изумлением повернулась к ней, осознав, что она вообще не представляет себе, кем вы все здесь друг-другу приходимся. Она не понимает, что все жильцы особняка — семья, а не просто соседи, как в доме, где она выросла.

Нужно будет поговорить об этом.

Дэниэл воспринял неизбежность предстоящего мероприятия довольно ровно, если не считать ходящих желваков, в те мгновения, когда Ванесса пускалась щебетать о своей любви к живой музыке, волшебной атмосфере театра и прочем таком. Вдвоем с Марией они шутливо бранили его за небритые щеки и велели позаботиться об этом как можно скорее. Доктор Дэни переоделся, но лица не побрил, из-за чего Ванесса надулась. По мне, выглядел он сказочно в своей белоснежной рубашке, красиво контрастирующей на загорелой коже. От одного вида, я испытывала ощущение схожие с теми, которые испытываешь, когда выпьешь вина на голодный желудок. В ответ на мою осторожную улыбку, он скривился от отвращения и отвернулся к своей обиженной невесте.

А потом приготовления к торжественному выходу прервались тревожными криками Марии. Перед ужином она решила прогуляться с детьми в окрестностях, но спустя лишь пять минут, прибежала обратно побелевшая, как мел.

- Мэри, позови Дэни срочно! - кричала она, хватаясь за перила лестницы дрожащими руками, - Я упустила из виду Чарли! Флоренс говорит, что он побежал в лес!

Позади Марии бежала Флоренс со своим щенком, пискляво выкрикивала что-то, и размахивала свободной рукой.

- Дэни! - закричала я, чувствуя, как холодею с ног до головы от ужаса.

Доктор Лэнгфилд мигом очутился позади меня. Но новостью я его ошарашить не успела, да и сама, наверное, не успела как следует испугаться, потому что виновник всеобщей паники с трудом бежал позади Флоренс, сжимая что-то в своих объятиях.

- Вок, во э вок! - кричал он, проталкиваясь через женщин к Дэниэлу, - Мой!

То, что было в его руках тут же завизжало и запищало на всю округу. От ужаса, волосы на моей голове зашевелились.

- Во э вок! - не унимался Чарли, пронзительно заглядывая в глаза доктору, - Мой вок!

Мохнатое существо продолжало верещать и дрыгать короткими лапами.

- Это еще что такое?! Ты откуда его взял, Чарли?! - сурово спросила побледневшая Мария, - Из леса притащил?

- Щенок! - обрадовалась Флоренс и немедленно потянулась к зверьку.

- Что это, Дэни? - испуганно шептала я, дергая бывшего мужа за рукав, - Что это?

- Я не знаю.

- Ты же в'гач!

- Я что, похож на ветеринара?!

- Должно быть, его мать отлучилась куда-то. Это нужно немедленно отнести назад, - серьезно говорила Мария, страшась прикоснуться к серому комку, - Он либо погибнет, либо его мать заявится за ним прямо к нам и перегрызет всех по очереди...

- Чарли принес щенка?! - изумилась подоспевшая Ванесса.

- Это волк, - буркнул Дэни в ответ, - Чарли принес из леса волка. 

P.S ура.